В.Н. ПЛОТНИКОВ: МАКСИМАЛЬНО УЧИТЫВАТЬ ИНТЕРЕСЫ КРЕСТЬЯН ПРИ РЕШЕНИИ ВОПРОСОВ ЛПХ

В АККОР продолжают поступать вопросы о возможных мерах по ограничению поголовья в личных подсобных хозяйствах и позиции Ассоциации относительно регулирования в сфере ЛПХ. Публикуем интервью президента Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России В.Н. Плотникова на эту тему, волнующую миллионы селян и десятки миллионов горожан, потребителей продукции ЛПХ.

– В последнее время вопрос о мерах по ограничению поголовья в личных подсобных хозяйствах широко обсуждается в обществе и, прежде всего, в сельской местности. Чем вызван такой, без преувеличения, всеобщий интерес?

– Прежде всего тем, что он касается не только миллионов владельцев личных подворий, живущих в деревнях, но и десятков миллионов потребителей-горожан, касается по сути всех. Ведь личные подсобные хозяйства – это важнейшая составляющая российского АПК, и, нравится это кому-то или нет, они – реальные кормильцы.

В ЛПХ содержится 48% коров, 46% овец и коз, производится 71% мяса крупного рогатого скота, 80% картофеля, 70% овощей. Если говорить в целом, то этот сектор насчитывает более 17 млн хозяйств и обеспечивает 41% всего российского продовольствия.

– Просто невероятно! Ведь для многих наших сограждан личные подсобные хозяйства – это бабушки-старушки с грядками укропа на 6 сотках. Так что это за уникум – «личное подсобное хозяйство»?

– Совершенно верно, личное подсобное хозяйство – это уникальное, сугубо российское явление. Оно возникло в конце 1920-х – начале 1930-х годов, когда осуществлялась сплошная коллективизация. Именно тогда сельским жителям были оставлены крошечные участки земли, где им дозволялось крестьянствовать по-прежнему. В советское время ЛПХ сыграли важную, спасительную роль, восполняя по мере своих возможностей хронический дефицит продуктов питания и являясь для миллионов жителей источником дополнительных доходов.

– И, тем не менее, откуда взялись такие колоссальные объемы у крестьянских подворий, которые в своей массе далеки от научно-технического прогресса и современных аграрных технологий?

– Прежде всего, это результат огромного напряжения физических сил и личной заинтересованности владельцев ЛПХ. Они трудятся на самих себя и ради благополучия своих семей, и потому не считаются со временем и силами, с толком расходуют каждый рубль, бережно относятся к имуществу в своих хозяйствах.

Во-вторых, огромный масштаб производства во многом достигнут благодаря разным формам государственной поддержки, в том числе освобождению от уплаты налогов и сдачи отчетности, субсидированию процентной ставки.

В конечном итоге, среди 17 млн таких хозяйств численно преобладают крохотные подворья, которые в полном соответствии с законом «О личном подсобном хозяйстве» производят овощи и мясо исключительно на прокорм семьи. И есть огромные, высокотоварные хозяйства, которые занимаются предпринимательской деятельностью и вышли за рамки закона об ЛПХ. Они располагают многими сотнями гектаров земельных угодий, используют наемную рабочую силу, в них содержится тысячи овец и свиней, сотни коров.

– Получается, что люди поверили государству, сумели нарастить объемы производства и увеличили поголовье. И теперь возникает вопрос: будут ли введены ограничения поголовья в ЛПХ и куда в таком случае деваться таким хозяйствам?

Первый вариант – это цивилизованный, разумный путь преобразования ЛПХ в крестьянские (фермерские) хозяйства.

Однако сегодня на практике всё происходит как раз наоборот – фермеры переходят в ЛПХ. Только за три последних года более 93 тыс. К(Ф)Х перерегистрировались в личное подсобное хозяйство. Главная причина – невыносимое административное давление, чиновничий произвол, невозможность выполнения жестких ветеринарных, санитарных, экологических и иных требований. К примеру, ферма должна стоять в 500 м от жилья, иметь теплый дезбарьер, крематорий для уничтожения павших животных, биотермические ямы и прочее…

Все эти требования вполне уместны и обоснованны по отношению к крупным животноводческим комплексам на тысячи голов. Но разве они разумны и разве их выполнение по силам и средствам крестьянину, у которого десяток коров и свиней? Ясно, что нужен дифференцированный подход. У нас же семейную ферму и крупный животноводческий комплекс пока причесывают под одну гребенку. В результате не собственник ЛПХ идет в фермеры, а наоборот – фермеры в поисках спасения бегут в ЛПХ.

Для того, чтобы разблокировать путь из ЛПХ в К(Ф)Х, устранить с него все препятствия, главным является изменение нормативно-правовых актов, которые регулируют деятельность семейных животноводческих хозяйств. В этом – суть проблемы.

Если ее не решить, остается второй, нецивилизованный путь, последствием которого могут быть резкое сокращение поголовья, оскудение продовольственного рынка, рост цен, обнищание сельского населения, отток селян в города.

– Как Вы считаете, какая их этих возможностей возобладает, какой путь представляется более реальным?

– Абсолютно очевидно, что нецивилизованный путь решения проблемы ЛПХ неприемлем. Учитывая особую значимость личных подсобных хозяйств, руководство страны не допустит перекосов и перегибов при принятии решений относительно регулирования деятельности ЛПХ. Именно так высказались на этот счет первый заместитель председателя Правительства РФ А.В. Дворкович и министр сельского хозяйства А.Н. Ткачев. Поэтому никакой паники, никакого беспокойства ни у кого не должно быть. Интересы крестьян затронуты не будут.

– И все-таки Вы, наверное, согласитесь, что в сфере ЛПХ назрела необходимость перемен?

– Да, нужно признать, что высокотоварные личные подсобные хозяйства являются своего рода «подснежниками» отечественного АПК, и их полулегальное производство – это вчерашний день.

Желание вписать такие хозяйства в систему ответственных рыночных отношений понятно. Но делать это надо грамотно, взвешенно, а не наскоком, и в первую очередь методами стимулирования, а не запретами и принуждением.

– Какие меры могли бы помочь движению ЛПХ, как Вы выразились, по цивилизованному пути в фермеры?

– Прежде всего необходимо изменить действующие нормативно-правовые акты по содержанию скота и птицы на семейных фермах с учетом особенностей их деятельности как малых форм хозяйствования. Это и разумное удаление хозяйств от дорог и жилья, и возможность построить свой дом на принадлежащих земельных угодьях, и отмена требований по отапливаемым санпропускникам и строительства биотермических ям и т.д. Нужно, наконец, увидеть разницу между крупным хозяйством и малым.

Второе, что обязательно поможет, это распространение патентной системы налогообложения при переходе ЛПХ в другие формы хозяйствования с уплатой минимально фиксированной суммы 1 раз в год.

Третье – это направление отчетности в статистические органы по самой упрощенной форме. Например, 1 раз в год декларировать общее количество произведенной в хозяйстве продукции.

Четвертое – обеспечить доступность всех видов господдержки на семейные фермы, гарантировать им получение погектарной поддержки и субсидий на литр молока, возможность кредитования и т.д.

Пятое – нужно дать возможность регионам самостоятельно определять пороговые значения параметров ЛПХ, исходя из местных условий и особенностей.

Шестое – увеличить государственную поддержку ведомственных целевых программ «Поддержка начинающих фермеров» и «Развитие семейных животноводческих ферм на базе крестьянских (фермерских) хозяйств». За годы своей реализации они доказали свою эффективность и востребованность, конкурс на участие в них среди сельских жителей огромный – 10–15 и более человек на каждый грант. Финансирование этих программ следует увеличить с 6 до 25 млрд рублей. Именно на такую сумму поступили заявки из регионов.

Продовольствие – стратегически важный продукт, и фермерство вместе с другими малыми формами хозяйствования играет растущую роль в продовольственном обеспечении России.

Повышенное внимание государства к проблемам этих хозяйств абсолютно оправданно. Любая подвижка в их решении – это укрепление продовольственной безопасности. Важно, чтобы при принятии таких решений максимально учитывались интересы крестьян.