ОЛЬГА БАШМАЧНИКОВА: ОБ ЭКОНОМИКЕ, В КОТОРОЙ ЛЮДИ ИМЕЮТ ЗНАЧЕНИЕ

Шумахер утверждает, что стремление человека к прибыли и прогрессу, которое ведет к образованию гигантских организаций, на самом деле оборачивается экономической неэффективностью и загрязнением окружающей среды. Он предлагает систему, основанную на новых отношениях собственности и использовании местного труда и ресурсов.

С точки зрения данного подхода значимость Программы устойчивого развития сельских территорий, государственной поддержки малых форм хозяйствования – грантовая поддержка начинающих фермеров и развитие семейных животноводческих ферм и сельскохозяйственных кооперативов переоценить трудно. Однако, существующая государственная машина, система работы финансовых институтов, неработающее страхование, налоговая политика, укоренившийся менталитет и олигархический лоббизм еще не скоро позволят стране выйти на рельсы экономики, в основе которой лежат семейный фермы, интегрированные в кооперативы, а сельские территории имеют хорошие дороги, ведущие к жилым домам предпринимателей, расположенным с определенной плотностью. И так по всей территории страны.

Динамика миграции сельского населения в города подтверждает обратную тенденцию — условия труда и жизни сельских семей вынуждают людей уезжать в города. Так, миграционный прирост сельского населения по данным Всероссийского института аграрных проблем и информатики (ВИАПИ) имени А.А. Никонова наблюдается лишь до 2001 года. Далее мы видим резкий отток жителей села, замедляющийся в период реализации национального Приоритетного национального проекта развития АПК и приобретающий колоссальные темпы с 2011 года. С 2001 года идет увеличение количества муниципальных районов с плотностью населения менее 1 человека на кв. км и от 1 до 5 человек на кв. км с одновременным уменьшением районов с плотностью населения до 10, до 50 и более 50 человек на кв. км. А в численности малоимущего и бедного населения удельный вес сельских жителей растет. Эти данные неоднократно озвучивались в докладах руководителя ВИАПИ им. А.А. Никонова академика Александра Петрикова.

Логично, когда рост объемов производства в сельском хозяйстве коррелирует с улучшением условий жизни и уровнем доходов жителей села. Однако, этого, к сожалению, не происходит. Так, по данным ВИАПИ имени Никонова, 92% прибыли, аккумулированной в АПК, приходится лишь на 18% сельхозорганизаций. Речь идет о прибыли, полученной, в том числе, за счет беспрецедентных мер государственной поддержки. А приоритеты государственной поддержки являются зеркалом государственной политики – создания экономики для людей или для группы людей. Ни в одной стране мира крупные производители не получают государственной поддержки, поскольку и так имеют хорошие доходы.

Мы уже приводили в пример Финляндию, когда при субсидировании инвестпроектов фермеров со стороны государства в размере 25% сельский предприниматель с вероятностью более 90% получит инвестиционный кредит с льготной ставкой – 1% годовых. У него гарантированный земельный надел, который не будет перераспределен в пользу иных собственников и не выставится на торги. Он член сельскохозяйственного кооператива, который занимается закупом продукции и вдобавок получает поддержку от Евросоюза и Правительства Финляндии. Фермеру созданы условия для того, чтобы он продолжал жить и работать на селе.

Нашим коллегам, которые начинали не в 1991 году, а гораздо позже или начинают сегодня, невероятно сложно. Буквально по всем направлениям – множество проблем, которые не регулируются государством в пользу субъектов предпринимательства.

Доступ к земельным ресурсам практически закрыт. Так хозяйства, которые занялись животноводством, после окончания договора аренды на землю оказываются в ситуации невозможности заготовки кормов, поскольку арендный договор им не продлевают. В отношении земли полностью поддерживаем позицию д.э.н. Наталии Шагайды и предложения Центра агропродовольственной политики ИПЭИ РАНХиГС при Президенте РФ, согласно которым освобождающуюся от обязательств землю нужно предоставлять на основе конкурса бизнес-планов в несколько этапов – сначала, рассматривая потребности радивого предыдущего пользователя, затем соседских хозяйств, затем хозяйств, расположенных в данном сельском поселении, районе. И только если нет желающих, искать землепользователей со стороны. Так можно сохранить структуры заселения. Передел земельных ресурсов начался в стране не так давно, но какими глобальными темпами идет его подминание латифундистами, зачастую внешними по отношению к той самой территории. И в их задачи входит ее «очистка» от любых конкурентов.

О доступе к инвестиционным кредитам – его у малых хозяйств, по сути, нет и не потому, что процедура МСХ РФ не предусматривает инвестиционные кредиты для малых форм, а потому что это не интересно и не будет интересно коммерческим банкам. А государство совместно с Центральным банком не запустило механизм экономического стимулирования последних, несмотря на господдержку. Сотрудники банков получат зарплату и за один большой проект – зачем рассматривать 10, если норматив ЦБ и так выполняется….

Мало заявок на инвестиционные кредиты от фермеров не потому, что они не нужны, а потому что нет сил и терпения биться в кровь за этот кредит…и уже нет веры у большинства в то, что малый фермер льготный кредит получить может.

А ведь на государственном уровне можно ситуацию с кредитованием малых форм значительно улучшить за счет некоторых решений. Во–первых, за счет активизации работы Корпорации малого и среднего предпринимательства (МСП) по предоставлению гарантий/поручительств по малым кредитам, особенно инвестиционным. Эти поручительства должны предоставляться в определенных объемах в соответствии с государственными задачами, поставленными Корпорации со стороны власти, решая тем самым вопрос недостатка залогового имущества у заемщиков.

А иначе, зачем Корпорации те немалые ресурсы, которыми она располагает. Они должны работать, в том числе на аграрную экономику. Со стороны Центрального банка можно было бы снизить требования для коммерческих кредитов в размере до 10 млн рублей. Не должно быть одних и тех же предписаний к кредиту на 1 млрд и 1 млн рублей. Обязательно установление лимитов на кредиты с господдержкой на одного заемщика. Именно это не позволит исчерпать лимит лишь на одно предприятие в регионе. И, конечно же, развивать кредитные кооперативы, в которых доступ облегчен и к краткосрочным, и к инвестиционным кредитам. Кредитная кооперация – оптимальный институт для займов небольших размеров, в том числе и инвестиционных.

Недоступность инвесткредитов зачастую приводит к затягиванию сроков освоения грантов по программам поддержки фермеров, поскольку утвержденные проекты предполагают использование и заемных средств. И это также серьезная проблема, которая не дает в полный рост реализоваться потенциалу желающих организовать семейную ферму. По данным за 2015 год, из участников грантовой поддержки кредиты в банках получили в прямом смысле единицы.

В некоторых субъектах региональные власти стараются наказать нерадивых грантополучателей. Срок освоения затянул – давай, возвращай грант. И не волнует никого, что ферма построена иногда и в чистом поле, поголовье стоит, бизнес начинает налаживаться – нет уж, пусть фермер грант вернет, вместо того, чтобы пересмотреть на комиссии сроки освоения. «Мерседесы» фермеры не покупают и деньги в оффшоры не уводят.                        

Проблем подобного рода много. Показателен пример Забайкальского края, где минсельхоз всю свою силу и мощь обрушил на простого степняка. Аюр Жалсанов всю жизнь занимался сельским хозяйством, и в 2013-м году решил поставить своё КФХ «на прочную основу» – построить большую животноводческую стоянку, дополнить стадо породистым КРС, купить трактора, чтобы готовить достаточное количество корма возросшему поголовью. Обратился в краевой минсельхоз и получил грант – около шести миллионов рублей, помимо этих денег планировалось также привлечь собственные и кредитные средства. Кредит получить в родном банке не смог. Пришлось и собственную технику продавать, и в другие банки обращаться — в сроки по соглашению Жалсанов не уложился. В 2015-м, отчётном году, он лишь приступил к строительству коровника, в 2016-м сдал его и получил на руки акт приёмки. Это и послужило поводом для судебного разбирательства.

На одно из заседаний суда пришёл сам министр сельского хозяйства региона Михаил Кузьминов, доказывая необходимость возврата гранта по причине несоответствия сроков освоения. Судья присудила фермеру возврат уже использованного гранта. Чтобы расплатиться с минсельхозом, Жалсанову придётся распродать технику и коров. От чего ушёл, к тому пришёл. Вот и получаются барьеры на пустом месте. Кому выгодна такая экономика?

Для того, чтобы люди были заинтересованы жить на селе, кормить себя и рынок нужно, с одной стороны, создавать условия для предпринимательской активности, с другой — развивать инфраструктуру – дороги, больницы, школы, детские сады и т.д. Здесь нельзя принимать решения, когда за снижением численности сельского населения снижается и количество больниц и школ. Просто смотреть за статистикой и подстраивать под нее государственные решения недальновидно. Статистикой можно и нужно управлять. В этой связи, конечно, особенно остро стоит вопрос о размерах финансирования программы Устойчивого развития сельских территорий и выделении села отдельной строкой во всех государственных программах.

Что касается Государственной программы развития сельского хозяйства, ее нужно оценивать не только с точки зрения объемов производства, но и с точки зрения уровня жизни селян, развития малого предпринимательства и кооперации, темпов миграции из села в город т.д.  Эти же показатели должны рассматриваться и при оценке деятельности глав регионов. Тогда к селу не будут относиться по остаточному принципу и многие решения можно безбоязненно отдавать на уровень регионов.

Вице-президент АККОР,

председатель Аграрной партии России

Ольга БАШМАЧНИКОВА