ВЯЧЕСЛАВ ТЕЛЕГИН: АГРАРИИ ОБЕСПЕЧАТ ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЕ. НО НЕ ЗА МЕСЯЦ

Интервью председателя Совета Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России Вячеслава Телегина обозревателю информационно-аналитического издания «ПРОВЭД»

– Послужит ли введение санкций Россией толчком к развитию отечественного АПК?

– Я думаю, что однозначно послужит, поскольку это уникальный шанс. Санкции России в отношении ряда стран по поставкам сельхозпродукции дают возможность российским производителям быть более конкурентными, открывают доступ на полки торговых сетей именно отечественных товаров. Здесь однозначный ответ – да. Эти санкции являются реальным стимулом.

– Что мешало российским сельхозпроизводителям наращивать обороты до введения санкций?

– Вопрос со сбытом продукции. Согласно проведенного нами совместно с Немецким крестьянским союзом опроса фермерских хозяйств, 74% опрошенных назвали главной проблемой именно сложности с реализацией. Сетевым компаниям, если говорить откровенно, удобнее работать с западными партнерами, у которых уже отлажены ритмичная поставка, фасовка, весь спектр логистики, чем работать с нашими мелкими, раздробленными, еще не объединенными в кооперативы фермерами. Поэтому у фермеров с торговыми сетями возникают проблемы.

Кроме того, сети выставляют сразу бонусы в размере 7–15% за поставляемую нашими сельхозпроизводителями продукцию. К сожалению, такие примеры действительно есть.

У отечественных производителей, особенно у малых, существуют проблемы с логистикой, и, чтобы ее грамотно выстроить, нужны определенные шаги в плане поддержки со стороны государства – и, безусловно, со стороны самих фермеров. Сейчас необходимо четко сформулировать: что нужно исправлять и где. Если мы возьмем вопрос в разрезе регионов, то становится понятно – ситуация везде разная, где-то больше производится продукции, где-то – меньше. Нужно налаживать более крепкие межрегиональные связи. Так, Татарстан, к примеру, производит больше молочной продукции, а Саратов – зерновой. Региональные обмены тоже нужно налаживать, и здесь роль государства имеет не последнее значение.

– Вы говорите о важной роли государства. Какие первоочередные меры господдержки нужны российским сельхозпроизводителям, в частности, фермерским хозяйствам и кооперативам, чтобы они могли выйти на конкурентный уровень с импортными производителями?

– В первую очередь, нужно ввести меры поддержки по развитию и кооперации малых форм хозяйствования. Дело в том, что такие крупные компании и агрохолдинги, как «Мираторг» и ему подобные, сами в состоянии решать проблемы. А мелкие и средние хозяйства – нет. Например, во всем мире небольшие хозяйства решают проблемы с логистикой по сбыту продукции через кооперативы. У нас сегодня есть собственный опыт, но государство должно простимулировать это начинание, поскольку фермерам не хватает стартового капитала. Например, чтобы доставить овощную продукцию в упакованном виде, ее где-то нужно хранить, мыть, делать сухую очистку, ее нужно расфасовать в сетки по различному весу, все это небыстрый процесс.

Сейчас в список иностранных предприятий, на которые распространилось действие российского эмбарго, попал крупный поставщик молочной продукции Valio. Но мало кто из наших потребителей и даже государственных чиновников, знают о том, что это предприятие – трехуровневый кооператив фермеров Финляндии. В этой организации присутствуют и очень мелкие фермеры, которые имеют два десятка коров и около 40 гектаров земли. То есть, в Финляндии, таким образом, проблемы сбыта продукции для малых хозяйствований решены. А нам еще только предстоит их решить. Да, этот процесс в России идет, но медленно, потому что у сельхозтоваропроизводителей не хватает свободных денег, чтобы построить себе целый завод, который стоит десятки миллионов. В Новгородской области фермеры за два года построили три логистических центра по овощам и картофелю. Им помогло региональное руководство, которое выделило субсидии на эти кооперативы, и сейчас они их успешно отрабатывают. За эти два года у них поставки картофеля и овощей увеличились в разы – потому, что налажен прямой сбыт продукции в торговые сети.

Приведу еще один пример с хорошо отлаженной логистикой. Это Астраханская область. Здесь трехуровневая система кооперации снимает многие проблемы. Хотя, надо сказать, не все решает хорошо отлаженная логистика, трудности могут доставить и недобросовестные конкуренты. Вот, ранний картофель в Астрахани хозяйства еще в начале июля начали успешно реализовывать по 18 рублей, при том, что цена Израиля и Египта была в пределах 30–31 рубля. А потом наши отечественные посредники завезли продукцию из Малайзии по 8 рублей за килограмм и обрушили рынок, хотя наши производители были абсолютно конкурентоспособны по сравнению с поставщиками из-за рубежа. Здесь, кстати, также важна роль государства, которое должно регулировать такие вопросы за счет таможенных пошлин, например. Я глубоко сомневаюсь, что это добросовестные поставщики, потому как вряд ли привезенная картошка из Малайзии действительно может стоить 8 рублей. Это явно демпинговая акция, чтобы пролоббировать свою продукцию в России и обрушить отечественный рынок. Такие моменты должно четко отслеживать государство, потому что они будут и впредь. Если мы запретили поставки ряда товаров из Евросоюза и США, это не означает, что другие поставщики не будут мешать работе отечественного рынка.

– Вы говорили о торговых сетях, которые иногда ведут себя по отношению к отечественным поставщикам не самым добросовестным образом. Недавно крупные российские сетевики сообщили о готовности выполнить поручение президента Владимира Путина и поддержать отечественного производителя в интересах потребителя. Насколько это заявление реально?

– У меня есть сомнения на этот счет, и оно достаточно обосновано – хотя бы потому что многие торговые сети имеют достаточно приличное представительство иностранных компаний и капитала. Например, «Ашан» и прочие гипермаркеты построены на деньги зарубежных акционеров. Поэтому они будут выстраивать логистику и поставку, исходя из своих интересов и интересов акционеров торговых сетей.

Сейчас то же самое происходит и с производителями молочной продукции. У нас есть около шести компаний, которые перерабатывают и производят такую продукцию. Они имеют очень приличную долю зарубежного капитала, я говорю о Danone-Россия, «Вимм-Билль-Данн», например. Поэтому они зачастую не заинтересованы покупать продукцию от наших отечественных производителей: не потому, что ее нет, а потому, что ее выгоднее закупать у своих поставщиков, которые к ним ближе.

Два года назад алтайские производители сыров заявили совещании в минсельхозе, что у них более ста тысяч тонн твердых сыров скопилось, и они не знают, как их реализовать, потому что российский рынок был попросту забит импортной продукцией.

Торговые сети нужно контролировать со стороны государства. Я говорил про бонусы, которые нужно выплачивать отечественным производителям, чтобы их продукция попала на полки. Государству нужно ставить вопрос ребром: например, чтобы обязательно 50% представленного ассортимента продукции было российского производства.

– По мнению Вашей Ассоциации, российские аграрии готовы сейчас обеспечить полное продовольственное импортозамещение?

– То, что мы готовы, это однозначно, но никто не говорит о том, что это произойдет в течение месяца. О санкциях аграрии узнали только сейчас, а сельское хозяйство это не завод, где увидели, что есть дефицит какой-то продукции, и срочно переориентировали производство. У нас большая цикличность – минимум год. Безусловно, российский рынок продукции отреагирует на дефицит, но необходимо принять ряд организационных, финансовых и административных решений, которые бы позволили это быстрее сделать.

– Вы можете назвать сроки, когда отечественные аграрии полностью смогут обеспечивать внутренний рынок?

– Здесь не тот случай, чтобы определить «среднюю температуру по больнице». Могу сказать, что по овощной и картофельной продукции можем сделать это в течение года. По мясной и молочной продукции на это потребуется года три. Сейчас мы видим, что запретили ввоз из Евросоюза, Америки, Канады. Но это не означает, что ввоза не будет вообще. Мы же видим, что правительство четко сказало, что будут прорабатываться дополнительные контракты о поставках из Бразилии, Парагвая, Аргентины. Поэтому российским аграриям в любом случае будет непросто, поскольку пока не известно – в итоге импорт сельской продукции уменьшится или нет. Но то, что отечественные сельхозтоваропроизводители в состоянии заместить эту долю, это верно.

За 12 лет средняя прибавка продукции у фермеров была в районе 13,8% жегодно. Понятно, что фермеры не являются основными производителями тех видов товаров, которые попали под санкции, но по картофелю, овощам, мясной продукции, малый бизнес может обеспечить рынок от 75% до 90%. Поэтому я и говорю про кооперацию, ведь главный сдерживающий фактор для малых форм хозяйствования – это именно сбыт продукции, выстраивание логистической цепочки.

Сейчас госпрограмма по развитию и кооперации на селе уже внесена на обсуждение и проходит согласование, выделяются гранты. Но, честно говоря, финансирование, которое заложено в этой программе – 300–500 млн рублей – это очень мало. Кооператив в Новгороде, про который я говорил ранее, стоит в районе 50 млн рублей. То есть, по госпрограмме мы можем построить в стране только 6–10 таких кооперативов, а у нас 85 регионов. Явно государству нужно увеличивать финансирование на эти цели: на наш взгляд, до 10 млрд рублей ежегодно. Такие деньги в госпрограмме есть, их нужно просто переориентировать с крупных предприятий на малый бизнес. К сожалению, 90% и более поддержки государства направлено в крупные агрохолдинги.

– Председатель Правительства Д.А. Медведев поручил подготовить новую продовольственную программу, внести изменения в связи с санкциями в программу развития сельского хозяйства до 2020 года. Ваша Ассоциации выступает за какие изменения еще, помимо увеличения субсидирования малого бизнеса?

– Нужно внести целый комплекс изменений. Нужно переориентировать субсидирование с крупного на малый бизнес, изменить сами правила, заложенные в госпрограммах, изменить приоритеты финансирования. Нужно совершенствовать нормативно-правовое регулирование, чтобы развивались частные инициативы, изменить некоторые административно-организационные моменты. Например, чтобы на тех же рынках администрация отслеживала и информировала о том, какой продукции не хватает. Потому что информационное обслуживание малого бизнеса – это одна из главных проблем. Нужно довести до фермеров информацию, какая продукция нужна, по какой цене, помочь организовать те же ярмарки выходного дня.

– Насколько же сейчас государства прислушивается к мнению профессиональных и отраслевых ассоциаций?

Прислушиваются, но зачастую формально. Та проблема, о которой мы сейчас с Вами говорим, существует много-много лет. Уже лет 15 мы ведем разговоры о необходимости фермерской кооперации, а государство, к сожалению, только сейчас стало уделять внимание этому вопросу и разработало госпрограмму.

– Прогнозируете ли вы рост цен на сельхозпродукцию в ближайшее время?

– Большого роста цен не будет, несмотря на инфляцию, санкции и прочие моменты. Все зависит от того, как мы выстроим политику. Допустим, наши кооперативы в Астраханской области производят всем известные астраханские помидоры, даже бренд такой создали. В прошлом году у них помидоры скупали на месте по 3–5 рублей, в то время как цена на них же на московских прилавках варьировалась от 50 до 100 рублей. Кому достается эта разница? Многочисленным недобросовестным посредникам, которые на этом наживаются. Они обирают крестьянина, платя ему 3–5 рублей, а потом имеют огромную маржу. Понятно, что у посредников есть свои затраты: обслуживание рефрижераторов, грузового транспорта, но они вряд ли составляют такой удельный вес.

Поэтому, если мы выстроим грамотную логистику, то цена для сельхозтоваропроизводителя поднимется, а для производителя понизится. То есть, цены для россиян на сельхозпродукцию могут в ближайшей перспективе упасть. А если мы не выработаем грамотных мер в сфере АПК, то, однозначно, цена будет подниматься. В первую очередь в зоне риска – молочная продукция и сыры.

Беседу вела Ксения Содько, «ПРОВЭД»