Как фермеры Республики Татарстан заняли более 50% сельхозрынка республики и с какими проблемами столкнулись в эпоху «коронакризиса».
В ходе интернет-конференции с читателями «БИЗНЕС Online» «главный фермер» Татарстана - президент ассоциации фермеров, крестьянских подворий и сельскохозяйственных потребительских кооперативов РТ Камияр Байтемиров - рассказал о достижениях и проблемах фермеров в республике.
«СРОК ВЕСЕННИХ ПОЛЕВЫХ РАБОТ НАСТУПАЕТ НЕЗАВИСИМО ОТ ЭПИДЕМИЙ»
— Камияр Мижагитович, как самоизоляция из-за коронавируса повлияла на фермерские хозяйства Татарстана?
— Как и на любой другой бизнес. Отличие сельского хозяйства в том, что фермеры не могут бросить на произвол судьбы скот и птицу. И срок весенних полевых работ наступает независимо от эпидемий. У фермеров, как и врачей, нет возможности самоизолироваться. Поэтому через вашу газету хочу обратиться к своим коллегам, чтобы они все-таки постарались поберечь себя, выполняли необходимые рекомендации врачей.
— Есть информация о крахе сельхозпроизводителей в результате «коронавирусного» кризиса?
— Таких сведений пока нет. Наша ассоциация собирает информацию о текущих проблемах и пытается их решить. Например, в перечне продуктов, разрешенных к перевозке, заявлены не все виды продукции, в том числе фермерской. Также непонятно, где брать на селе справки от работодателя. И срок годности сельскохозяйственной продукции не учтен. Вот над этими вопросами сегодня работаем.
— Сколько сегодня фермеров в РТ? Какова их доля в ВРП РТ?
— В 1999 году меня избрали председателем ассоциации фермеров, тогда в республике было 260 фермеров, они обрабатывали 800 гектаров земли. А сегодня фермерских хозяйств более 6 тысяч и они обрабатывают свыше 500 тысяч гектаров! За 2019 год рост фермерского производства в среднем составил 113 процентов, по животноводству — 127 процентов, а в среднем по отрасли — около 5 процентов.
— Фермерство развивается вопреки или благодаря политике государства?
— Вопреки. В 2011–2012 годах наша ассоциация разработала программу государственной поддержки начинающих фермеров и семейных животноводческих ферм. Министерство сельского хозяйства РФ взяло нашу программу за основу и распространило по всей России.
Первую апробацию этих программ провели в Республике Татарстан благодаря поддержке президента РТ Рустама Минниханова и бывшего министра сельского хозяйства и продовольствия РТ Марата Ахметова.
— Кто финансирует реализацию программы?
— 60 процентов — это софинансирование из федерального и регионального бюджетов, а 40 процентов, если взять по семейным животноводческим фермам, — собственные средства фермеров. За последние три года на поддержку фермеров, ЛПХ и сельскохозяйственных потребительских кооперативов было вложено 2 миллиарда 650 миллионов рублей. Казалось бы, большая сумма, но из нее 1 миллиард 116 миллионов вложили сами крестьяне.
— 40 процентов в софинансировании — это под силу фермерству?
— Мы стараемся. Здесь присутствуют и банковские кредиты, и собственные средства фермеров. А иначе они не смогут участвовать в программе. На момент начала конкурса необходимо, чтобы эти деньги уже были на расчетном счете в банке.
— Но кредит — это же дополнительная нагрузка на бизнес.
— Конечно, но она сегодня становится меньше, поскольку государство предпринимает определенные усилия: второй год фермерам и другим сельхозпроизводителям кредиты выдают под 5 процентов. По сравнению с бизнесменами из других отраслей это достаточно низкий процент.
— В иных областях государство возмещало предпринимателям банковскую процентную ставку по кредитам. В сельском хозяйстве такого нет?
— С мая прошлого года министерство экономики РТ стало возмещать эти проценты. Но есть определенные требования банков и слабые места наших фермерских хозяйств: они либо не согласны с рядом требований, либо не соблюдают их, например отчеты, бухгалтерский учет. Когда фермер обращается в банк за кредитом, слабым звеном оказывается отсутствие бухучета. Поэтому мы совместно с банками и министерством сельского хозяйства и продовольствия РТ разработали методику, при которой обязательным требованием должны быть учет и отчетность.
«В ТАТАРСТАНЕ УЖЕ ЕСТЬ ФЕРМЕРЫ ВО ВТОРОМ И ТРЕТЬЕМ ПОКОЛЕНИИ!»
— Как начиналось фермерство в Татарстане?
— По истории фермерства республики мы выпустили несколько книг. Значимость фермерских хозяйств — в моральном и психологическом плане — сегодня пересматривается. Успехи, которых добиваются фермеры, начиная с 1990-х годов значительны, и мы бережно относимся к фермерским династиям, потому что это продолжение нашей жизни. А в Татарстане уже есть фермеры во втором и третьем поколении!
— Там, где есть фермеры, деревни в каком состоянии — по сравнению с теми, где фермеров нет или их единицы?
— В лучшем. Крестьянство всегда было опорой государства в плане демографии, и фермерские семьи продолжают эту традицию: дети и внуки остаются на селе. Фермерские хозяйства несут и социальную нагрузку: поддерживают сельчан, создавая рабочие места, арендуя землю у крестьян, помогая им с кормами, расчисткой дороги от снега и прочим. У нас 86 процентов земли фермерских хозяйств — это земли, арендованные у крестьян. Кроме того, фермеры проводят за свой счет сабантуи, встречи односельчан и так далее.
— Как сегодня в деревнях относятся к фермерам? Было время, когда их, мягко говоря, не любили…
— Да, существовало отторжение… Я стал фермером в 1992 году в Бугульминском районе. У нас в то время всегда была проблема: привозили черствый хлеб, хотя поселок Березовка находился в 2 километрах от Бугульмы. А когда я начал возводить пекарню, односельчане выходили с вилами, протестуя против этого строительства… Преобладала идеология, которая культивировалась в стране практически 70 лет.
— Фермеры воспринимались как кулаки?
— Да, видно, в голове это засело. В 74-ФЗ («О крестьянском фермерском хозяйстве») в то время было прописано, что «разрешение» на начало фермерской деятельности могло дать только общее собрание сельчан. Когда решался мой вопрос на общем собрании, я сидел как на суде, а с задних рядов один из сельчан кричит: «Ты что, кулаком хочешь стать?!» Точно как в «Поднятой целине» Михаила Шолохова… Я ему: «Пошли со мной работать!» На что он мне отвечает: «Я дурак, что ли, так вкалывать?» У фермера ведь ненормированный рабочий день.
— На том собрании вам разрешили стать фермером?
— Да, и в течение года появилось уже 18 фермерских хозяйств в селе. Я поставил пекарню, потом мельницу, приобрел свинокомплекс — и так пошло-пошло… Сейчас вместо меня там зять работает.
— К законодателям и законодательству у вас есть претензии и предложения?
— Конечно! Например, мои 9 земельных участков находятся в разных местах, самый дальний — на расстоянии 18 километров. В законе написано: «Земля выделяется, как правило, единым массивом». С одной стороны, его направленность правильная, с другой — тормозит развитие. Что значит «как правило»? Однозначности в законе нет, и этим пользуются чиновники при выделении земли.
«В РОССИИ ПРОВОЗГЛАСИЛИ ФЕРМЕРСТВО, НО ЕГО ВОСПРИНИМАЛИ КАК «СОПУТСТВУЮЩИЙ ТОВАР»
— Допустим, решил я стать фермером или развивать ЛПХ. Создано ли в республике «одно окно» для оформления такого рода деятельности?
— Во-первых, каждый желающий стать фермером должен прочитать закон. Во-вторых, зарегистрироваться в налоговой инспекции и открыть расчетный счет. В-третьих, надо получить средства производства, а первое из них — это земля. Человек должен добиться оформления земли. По- нашему мнению, государство обязано не препятствовать, а создавать условия — как на законодательном, так и на исполнительном уровне.
— Легко добиться оформления земли?
— Нет, к сожалению, не так-то легко, но при упорстве можно. Впрочем, иногда и упорства недостаточно.
— Читатель спрашивает: «Почему при образовании холдингов не были поддержаны фермеры?»
— Здесь надо вспомнить, какая агроэкономическая политика была в то время в Российской Федерации. Да, в России провозгласили фермерство, но его воспринимали как «сопутствующий товар». Желающих стать фермерами в России было много, и за два года их оказалось 270 тысяч. Такой взрывной эффект был. Люди соскучились по земле, по крестьянской работе. Они были настоящие хозяева, которые реализовывали свою собственную продукцию. Но параллельно должна была развиваться и фермерская инфраструктура. Приведу пример из жизни. Мы выращивали зерно и отдавали его на хранение на элеватор. А элеваторы и тогда, и сейчас — в собственности крупных инвесторов. У государства были «золотые акции» в этой собственности, но они не работали на государство, потому что вся хозяйственная деятельность была передана в руки агрохолдингов. Когда мы забирали свое зерно для реализации, то нам отдавали низшего класса. Допустим, мы заложили на элеватор зерно 1 — 2 класса, а нам отдавали 4 — 5 класса. И с расчетами за зерно были проблемы, они и сейчас есть.
— А сегодня фермерская инфраструктура есть?
— Инфраструктуру мы строим с 2006 года, когда вышло постановление правительства РФ «О развитии агропромышленного комплекса и малых форм хозяйствования». С этого времени пошли определенные изменения, но, конечно, не без борьбы. На съезды АККОР (Ассоциация крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России) мы приглашали первых лиц страны, и фермеры высказывали, что необходимо сделать. Не могу сказать, что сразу по-нашему делали, но постепенно, эволюционным путем процесс шел. По настоянию тех, кто работает на земле, правительством принимались решения.
Наверное, если бы была другая агроэкономическая политика с самого начала, то была бы и другая ситуация. Я могу это обосновать на примере господдержки. Да, государство поддерживает фермеров последние 10 лет. А до этого фермеры были вычеркнуты со всей поддержки. Но развивались. И когда мы сделали анализ нашей работы, оказалось, что фермеры в Татарстане пользуются только 18—20 процентами от общего объема господдержки в сельском хозяйстве, а производят более 50 процентов валовой сельскохозяйственной продукции. В прошлом году было 53,7 процента. И как к этому относиться?
— Наверное, и госпомощи фермерам должно быть столько же, сколько производят продукции?
— Мы — оптимисты, поэтому в большей степени надеемся на собственные силы.
— А в других регионах сколько фермеры производят?
— В некоторых регионах фермеры производят до 67 процентов валовой продукции, но в среднем стабилизировалось на уровне 50 процентов.
«ОДИН КООПЕРАТИВ ПРОИЗВЕЛ МЯСА БОЛЬШЕ, ЧЕМ ВЕСЬ КУКМОРСКИЙ РАЙОН!»
— Чем фермеры в Татарстане больше занимаются — земледелием или животноводством?
— В начале фермерства почти все занялись растениеводством, некоторые овощеводством, а животноводством практически не занимались. А сегодня большинство хозяйств занимаются животноводством. Я считаю, это благодаря программам «Семейная животноводческая ферма», «Начинающий фермер», «Агростартап». Только среди участников этих программ 1460 хозяйств занимаются животноводством и показывают самый большой рост — и по поголовью, и по мясу, и по молоку. На сегодня практически поровну занимаются растениеводством, овощеводством и животноводством, каждое направление составляет 25 — 30 процентов.
Очень здорово поднялось птицеводство. В некоторых фермерских хозяйствах и на временном содержании более миллиона птиц — куры, гуси, утки, индейки. А в общей сложности у фермеров республики более 7 миллионов голов птицы. Одним из первых сельхозкооперативов была «Индейка» в Больших ключах Зеленодольского района, для него ассоциация разработала специальную программу. В 2019 году они произвели более 7,2 тысячи тонн мяса индейки. Один кооператив произвел мяса больше, чем весь Кукморский район!
— В Кукморском районе меньше производят мяса индейки или в целом мяса?
— В целом мяса. Кооператив «Индейка» выпускает 46 видов деликатесов, колбасных изделий из мяса индейки. Реализуется продукция в Новосибирске, Санкт-Петербурге, Нальчике, Москве, причем спрос такой, что торговые сети за месяц делают предоплату. Вначале в Казани мясо индейки торговые сети не брали, потому что не было спроса. Сейчас ситуация изменилась, и мы разворачиваем строительство второй очереди птицефабрики на 250 тысяч голов в Кукморском районе.
— Решили помочь Кукморскому району с производством мяса?
— В Кукморском районе образовался первый промпарк. А для индеек требуется большое количество комбикорма, и мы в этом промпарке запланировали построить элеватор на 25—30 тысяч тонн и комбикормовый завод. А потом уж решили и птицефабрику здесь открыть, чтобы не возить корм. Кооператив «Индейка» выкупил заброшенный свинокомплекс и уже ввел два корпуса, а в остальных идет установка оборудования. У кооператива «Индейка» есть и второе название — ООО «Залесный», потому что в 2008 году сельскохозяйственные потребительские кооперативы не были восприняты банковской системой, хотя соответствующий закон был с 2006 года, и пришлось создать ООО. Опять — вопреки.
— Есть ли какие-то экзотические виды фермерства?
— Пробовали разводить и страусов, и верблюдов… Мясо страусов, к сожалению, не пошло. А из верблюжьей шерсти что-то делают, но широкого распространения нет. В Муслюмовском районе фермерское хозяйство поставляет во Владимирскую область эмбрионы кур — против гриппа, для детей. Более миллиона эмбрионов!
«КАК ФЕРМЕРЫ РАБОТАЮТ ПРИ ТАКИХ НИЗКИХ ЗАКУПОЧНЫХ ЦЕНАХ?!»
— Сколько фермерских хозяйств прекратили свою деятельность, разорились за последний год, пять лет? По какой причине?
— Возможно, закрылись, но не разорились. У меня порой спрашивают: «Как фермеры работают при таких низких закупочных ценах на зерно и молоко?!» Фермерам приходится затягивать пояса… А если фермер разорится — это значит, что семья разорилась. Если фермеры неправильно начали свою работу или не вовремя перешли на другой вид деятельности, то да — разоряются. Но таких очень и очень мало. За 2019 год 641 новое фермерское хозяйство образовалось. Здесь свою роль сыграла новая программа — «Агростартап», в которой могут участвовать крестьяне без образования юридического лица, и только выиграв конкурс, они регистрируются как фермерское хозяйство, встают на налоговый учет и получают субсидии: производящие мясо и молоко — до пяти миллионов рублей, остальные — три миллиона рублей. И начинают работать.
— С закупочными ценами на сельхозпродукцию всегда бардак! Не пора ли вводить плановую экономику, как в советское время?
— Проблема закупочных цен насущная. Но границы между субъектами РФ открыты, мы работаем как сообщающиеся сосуды: где-то убывает, где-то прибывает. Да, наверное, должен быть госзаказ на продукцию сельского хозяйства, и государство на его выполнение должно произвести соответствующие расчеты. Какие? В разных странах этот вопрос решается по-разному, но сам факт решения остается за правительствами, которые должны защищать интересы своих сельхозтоваропроизводителей. Например, исходить из рентабельности. Возьмем сахарную свеклу: ее производство рентабельно при закупочной цене 30 рублей за килограмм сахара. А цена упала до 20 рублей. Решение лежит на поверхности — создать резервный фонд, в который два процента от реализованной продукции отчисляют сельхозтоваропроизводители. Допустим, собирается 100 миллионов рублей, и государство добавляет столько же. Если цена сахара стала 20 рублей, то сельхозтоваропроизводители получают разницу из резервного фонда, чтобы обеспечить рентабельность 25 — 30 процентов. Только при такой рентабельности можно вести расширенное воспроизводство и не закрывать сахарные заводы по РФ.
— А если цена будет не 30, а 35 рублей?
— Сельхозтоваропроизводитель перечисляет в резервный фонд те же два процента от реализации. Так можно работать с любой сельскохозяйственной культурой. А министерство сельского хозяйства должно быть арбитром, не допуская, чтобы переработчики получали сверхдоходы за счет производителей сырья. У нас же в стране предлагают снизить площади сахарной свеклы… А где гарантия, что через пару лет не будут требовать увеличить посевы. А где будут эти сахарные заводы — в мартеновских печах?
«В ТЕЧЕНИЕ ВЕСЕННЕ-ЛЕТНЕЙ СЕССИИ ГОССОВЕТА РТ ЗАКОН О БЕСХОЗНОЙ ЗЕМЛЕ БУДЕТ ПРИНЯТ»
— На съезде фермеров РТ вы объявили о том, что в Татарстане будет принят закон, по которому фермеры смогут получать землю безвозмездно. Когда его ждать?
— Нам говорят, что в Татарстане есть около 40 тысяч гектаров бесхозных земель, но в то же время говорят, что земли нет. Хотя ассоциация изначально говорила, что те бесхозные земли, которые были в муниципальных районах, необходимо было зафиксировать как резервный фонд для сельского хозяйства. Потому что у многих фермеров сыновья были в армии, а когда возвращаются в село, нуждаются в земле. Но эти невостребованные земли через суды оформили в собственность муниципальных районов, а потом отдали агрохолдингам. Холдинги закладывали эти земли в банк, и по сей день часть земли находится в залоге.
— В какой стадии этот закон РТ?
— Уже есть проект, Госсовет РТ работает с ним, идет согласование с министерствами. При согласовании с министерством сельского хозяйства и продовольствия РТ мы внесли свои предложения. В минземимущества сказали, что сначала надо выделить такие земли в 5 — 6 районах. Но руководитель аппарата президента РТ Асгат Сафаров сказал, что надо начать сразу во всех районах. И это правильно! Думаю, в течение весенне-летней сессии Госсовета РТ этот закон о бесхозной земле будет принят.
— Вопрос читателя: «Кто хочет заниматься сельским хозяйством, вынуждены строиться с „нуля“, а кто владеет руинами, ведёт себя как собака на сене, и создавая не самый привлекательный вид на селе из-за полуразрушенных зданий. Может, ассоциация возьмется за решение этого вопроса?»
— Такая проблема с заброшенными фермами существует повсеместно. Некоторые главы районов своим волевым решением проблему решают. Дело в том, что когда банкротились совхозы и колхозы, эти фермы не были зарегистрированы в Регистрационной палате. Они как бы вообще не существуют, хотя фермы есть. Внешние управляющие должны были зарегистрировать должным образом и сами строения, и землю под ними. Но для них это было дорого, поэтому фермы оформляли как стройматериалы и продавали. Некоторые фермерские хозяйства, приобретя такие «стройматериалы», не могли предвидеть, что возникнут проблемы при оформлении.
Первыми волевым решением главы оформили такие фермы в Заинском районе, где сначала поселковые советы выкупили фермы, а потом продали фермерским хозяйствам за чисто условную цену, чтобы можно было оформить договор купли-продажи. Так же поступили в некоторых других районах. Но проблема остается. Внешние управляющие обязаны были фермы зарегистрировать, а кто-то проконтролировать, чтобы фермы не разрушались и были переданы для работы другим. Но не бывает худа без добра: фермеры, участвуя в наших программах, построили добротные фермы из современных материалов. У многих собственный дом оказался хуже, чем ферма… Фермы расширяются, у многих это уже целые комплексы. Если пять лет назад фермеры, участвуя в программах, заявлялись на 30 — 50 голов КРС, то сегодня на 150 — 200 и более.
«СО ВРЕМЕНЕМ МЫ ДОЛЖНЫ ПЕРЕЙТИ К ХУТОРСКОМУ СПОСОБУ ВЕДЕНИЯ ХОЗЯЙСТВА»
— Когда фермерам разрешат строить собственные дома на своем участке?
— Этот вопрос мы задали Владимиру Путину на съезде АККОР в Тамбове. Он дал поручение правительству. Это было… в 2012 году! Правительство тянуло 7 лет и в 2019 году вышло с законодательной инициативой в Госдуму РФ. Депутаты приняли законопроект в первом чтении, но процесс опять затормозился.
Жить рядом с фермой — это же очень удобно: зашел в любую минуту и посмотрел. Допустим, на ферме 200 коров, каждая по 150 тысяч рублей. Это же 30 миллионов рублей! И такое богатство доверять ночному сторожу?! Считаю, со временем, лет через 100, мы должны перейти к хуторскому способу ведения хозяйства. У меня как руководителя ассоциации фермеров нет ни дня, чтобы кто-то не спрашивал о том, когда этот закон примут…
— Всегда в сельской местности стоимость электричества была меньше, чем в городе. Почему же для фермеров она сегодня выше, чем для промышленных предприятий?
— Недавно во время визита в Адыгею президент России Владимир Путин сказал, что необходимо пересмотреть вопросы ценообразования на электроэнергию для фермеров и сельскохозяйственных потребительских кооперативов. Дал такой посыл правительству. Не могу сказать, когда конкретно вопрос решится, но слова президента не забываются — рано или поздно ситуация изменится. Думаю, к концу первого полугодия решения будут приняты.
«КТО ПОЛУЧИТ БОЛЬШЕ СУБСИДИЙ? КОНЕЧНО, АГРОХОЛДИНГ!»
— Мы поверили в программу, по которой обещали субсидии на приобретение сельхозтехники из расчета «60 на 40», залезли в долги и вложили деньги. А компенсации от государства не дождались. Когда возместят деньги?
— Необходимо вовремя представить документы в министерство сельского хозяйства, потому что крупные агрохолдинги, имеющие юридические и бухгалтерские службы, действуют быстро — закупают дорогостоящую технику и на большую сумму предоставляют документы для субсидирования. И фермер предоставляет документы, но гораздо на меньшую сумму. Кто получит больше средств? Конечно, агрохолдинг! А деньги на субсидию выделяются определенным объемом, его на всех не хватает, и большая часть фермеров остается без компенсации.
- Им вообще не выплатят компенсацию или выплатят попозже?
— Может быть, выплатят на следующий год, но через два года эти документы становятся ничтожными. У фермеров у 70 процентов техники уже прошел срок амортизации, то есть необходимо закупать новую технику, чтобы качественно провести посевные и уборочные работы. А сегодняшняя ситуация работает, к сожалению, не в пользу фермеров. Мы предлагаем установить квоту, пропорциональную объему валовой продукции. Зачем торопиться за один день собрать все документы? Но, к сожалению, вопрос пока не решен.
- Как обстоят дела с ГСМ на весну 2020 года для фермеров?
— ГСМ фермеры получают, пропорционально пашне. Но есть проблема по месту выборки ГСМ. Если раньше фермеры, например, Дрожжановского района ГСМ получали с базы в Буинске, то теперь вынуждены приезжать в Казанский аэропорт. Представляете, какое расстояние? Это абсурд! А ведь есть фермерские хозяйства, которые имеют 25 — 50 гектаров земли. Да, они объединяются и привозят ГСМ, но и это не решение проблемы. А мы предлагаем, чтобы фермеры брали ГСМ на заправках в своих районах. Надеюсь донести этот вопрос до президента РТ на заседании расширенной коллегии минсельхоза РТ.
— Движение экопоселенцев-анастасийцев стало заметным и в Татарстане: люди переезжают из городов в сельскую местность и создают свои экопоселения. Считаете ли вы, что им должно помогать государство?
— Почему бы нет? Ведь они могут участвовать в уже существующих программах. Если они предлагают производство экологически чистой продукции не только для себя, но и для соседей. На круглых столах в минсельхозе РТ мы обсуждаем подобные вопросы: экологически чистая продукция, халяль-продукция, органическое земледелие. Я приветствую это движение.
— Какую конкретную помощь оказывает ассоциация в вопросе реализации излишков с/х продукции частных подворий?
— Согласно ФЗ-74, ассоциация защищает правовые и экономические интересы фермеров, крестьянских подворий и сельскохозяйственных потребительских кооперативов. И все те программы, которые облегчили жизнь крестьянам, прошли именно через ассоциацию. «Начинающий фермер», «Семейная ферма» — эти программы мы разработали. Проект агропромпарка тоже разработан ассоциацией. В течение сентября — декабря повсеместно проходили ярмарки, в том числе в агропромпарке. Мы были инициаторами строительства шатровых ярмарок, куда сельхозпроизводители любого района могли приехать и торговать. Арендная плата на ярмарках не взимается, и затраты на ГСМ возмещаются. Кроме того, ассоциация помогает готовить проекты, подбирает людей для участия в программах и кооперативах. И мы подсказываем, что в скором времени будет в тренде — какие породы использовать для получения качественной востребованной продукции. Всё это через нас идет. И депутатам мы подсказываем.
— Еще один вопрос читателя: «Почему не предусмотреть фиксированные цены на продукцию фермеров? Тогда и от субсидий все откажутся, а то при таких ценах на ГСМ производство никогда выгодным не будет»
— Это невозможно! Цена зависит от многих факторов, например, от логистики: одно дело масло изготовить в Балтасинском районе и в Казань привезти продавать, другое — произвести масло в Казани. Себестоимость будет разной, поэтому и одинаковой для всех фиксированной цены быть не может. Хотя нам говорят, что продукция, продаваемая на ярмарках, должна быть дешевле. Мы согласны, потому что минсельхоз РТ субсидирует затраты на ГСМ. В настоящее время все ярмарки закрылись, но за ассоциацией закреплена ярмарка на улице Дементьева, и мы круглый год каждую субботу работаем там.
— Какое достижение ассоциации считаете самым важным?
— Первое — это то, что вокруг ассоциации собрались фермеры, второе — целенаправленная работа, позволяющая чаяния фермеров доводить до руководителей республики и страны, создать инфраструктуру с прицелом на будущее.
— Аппарат у республиканской ассоциации большой?
— Пять человек, и все программы мы сами разрабатываем. Еще у нас есть ревизионный союз, который объединяет сельскохозяйственные потребительские кооперативы и анализирует их деятельность.
Источник: «БИЗНЕС Online»